– А где они?

– Дур-р-рак, – произнес Олег с отвращением и отчаянием. –Боги, жизнь и так невыносима, а тут еще свои вредят… За что?

– Олег, они спрятались?

– Тьфу!

Таргитай убито смотрел на безжизненный мир. Они стояли подпронизывающим ветром на ледяной равнине. Везде снег, сугробы, вздыбленныельдины. Дорога назад отрезана стеной Тумана… Теперь там часто блестели искры наметалле, весь Туман уже состоял из тысяч и тысяч булатных мечей.

– Ну, – сказал Таргитай убито, – я ж не всегда умный. Я какбожья коровка – местами. А кто нас заманил?

Ветер был злой, швырял в лица ледяную крупу. Волосыобледенели, дыхание замерзало на губах. Разгоряченный Таргитай наконец ощутилстужу, передернул плечами. У Олега брови смерзлись, торчали как наконечникистрел. Изо рта вырывались частые клубы пара, замерзали, в воздухе звенеликрохотные, как пылинки, льдинки.

Внезапно сверху прогремел нечеловеческий голос:

– Скоро узнаешь, смертный!

– Кто ты? – вскрикнул Таргитай.

– Узнаешь…

Донеслись неспешные удары по воздуху гигантских крыльев. Свысоты упали обрекающие слова:

– …в чьих ты когтях уже…

Небо светлело, становилось светло-зеленым. Таргитайвскрикнул, дрожащий палец тыкал влево. Олег круто развернулся, колени самиподогнулись.

Из-за непривычно близкого края земли медленно поднималось…черное солнце! Край выползал, как спина всплывающей из глубин океанаисполинской черепахи. От него веяло ужасом, сердце Таргитая болезненно сжалось.Наконец, страшное солнце мертвых повисло, не касаясь земли. От него шли черные,как уголь, лучи, зеленое небо взялось лиловыми трупными пятнами.

– Черное… – прошептал Олег. Губы тряслись, от них шел стук,как от ледышек.

– Надо идти, – выдавил Таргитай потрясенно. Остекленевшиеглаза смотрели на черное солнце со страхом и отвращением. – Солнце Ящера!

– Солнце мира мертвых…

– Под этим солнцем, – проговорил Таргитай изменившимсяголосом, – не могут рождаться песни…

Олега подбросило, волна злости опрокинула стену страха.

– Кто о чем, а вшивый о бане!

– Сам ты…

Злость помогла сдвинуть ноги с места. Ветер стал ещеяростнее, замораживал лицо. Над головами звучно захлопали крылья. Олег упалвниз лицом. Пахнуло нечистым воздухом, резкий крик полоснул по ушам. Теньвзвилась и пропала в лиловом небе.

– Здесь держи ухо востро.

– Нет Мрака, – прошептал Таргитай печально. – Как плохо,когда нет Мрака!

Олег поднялся, двинулся вперед, сильно наклонившись противветра. Ноги оставляли глубокие борозды в снегу. Он чувствовал, как сердцепревращается в комок льда. Не от стужи: Мрака если и увидят, то уже как жителястраны мертвых. А все мертвые – слуги Ящера. Блистающий снег слепил глаза, уОлега под опущенными веками поплыли темные круги. За спиной Таргитай спросилрастерянно:

– Нам в ту сторону?

– Главное, – сказал Олег строго, – не ешь желтый снег.

– Что не есть?

– Желтый снег. Не ешь желтый снег. Запомнил? Не ешь желтыйснег.

Олег на бегу перепрыгнул через обломок щита, тот торчалкраем изо льда. Чуть дальше выглядывала рукоять меча. Поножи и бляхи панцирябыли разбросаны на десятки шагов.

– Мрак? – крикнул Таргитай ему в спину.

– Не отставай.

– Здесь прошел Мрак?

– Хочешь надеяться? Думай что хочешь, только не отставай.

Рукоять Меча снова била Таргитая в спину. Перевязьрастянулась, или же опять отощал. Под ногами все усиливался треск, какиспуганные ящерицы разбегались суетливые белые трещины.

Тонкий лед угрожающе прогибался. Таргитай с разбегапроехался по гладкому, с хрустом сбил какие-то странно знакомые прутики, течасто торчали изо льда.

Олег обернулся:

– Не отставай!.. Это всего лишь пальцы!

Таргитай побледнел, лучше бы Олег такое не говорил. Ему что,он волхв. Ни мертвяков не боится, ни черного солнца. Ему что работяг-муравьеврастоптать, что на могилу плюнуть – все нипочем. А ему ничего не страшно толькопод живым солнышком!

Впереди как щетина торчали пальцы утопленников. Не обойти, алед трещит. Таргитай бежал, сцепив зубы и с трудом удерживая тошноту, перепрыгивал,а в ушах стоял оглушительный и отвратительный хруст. Пальцы ломались, каксосульки.

Сквозь лед успел различить темные фигуры погибших. Их чутьколыхало в мутной воде, вмерзли только кисти рук.

– Впереди деревня, – выговорил Олег тихо.

– Ой, скорей бы…

– Дурень, чему радуешься!

– Все-таки люди…

– Но очень мертвые.

Лед остался позади, полоса снега истончилась, они выскочилина черную землю. Чувствовалось присутствие человека. Следы узких колес,обугленные бревна, даже свежие зарубки топора или секиры. Над головамипослышалось гнусное карканье. Олег подпрыгнул от страха.

– Не деревня, – определил он тревожным голосом, – а весь.

Хатки выступили из тьмы приземистые. Даже не хатки –землянки. Лишь крыши выдавались над землей, остальное было просто ямами, не вседаже прикрыты жердями или ветвями. Ни дыма из труб, ни пепла, ни обгорелыхсучьев…

Первая настоящая хатка была с заколоченными гнилыми дверямии окнами. Плетень лежал на земле, а где и устоял, там зиял огромными дырами.Олег на ходу всмотрелся в следы, побледнел.

– Что-то злое? – спросил Таргитай быстро.

– А что тут еще ждать?

– Ты прямо как Мрак… Тот по следам мог сказать, что зверь онем думает.

– Я не охотник, но я волхв. Тоже кое-что понимаю.

– Ну-ну.

– Тут и Мрак бы не ответил. Одни когти, а на плетне – клочьяшерсти, хитина, чешуя и даже слизь! Таких зверей не бывает.

– Здесь преисподняя.

– Хоть пре, хоть сама исподняя. Не охотник таких зверейлепил! Не охотник! И не волхв.

Оглядываясь и приседая при каждом шорохе, они обошлистороной странное поселение. Ни живой души, ни даже пепла. Таргитай покачалголовой:

– Не хотелось бы встретить зверя, что обезлюдил село…

Аристей сложил крылья, когти цепко ухватились за парапет.Перед глазами от изнеможения плыло, едва различал ночной Город. Давно такдалеко не летал, так можно и умереть в полете. Мир в самом деле раздвигаетсяусилиями людей. И раздвигается чересчур быстро. Знал бы, как далеко сейчасКрай, не полетел бы. Все еще любопытен, но уже не настолько.